[terain]

Название: Ангел Смерти.
Автор: Terrain.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: романтика, приключения, фэнтази, ориджинал.
Предупреждения: это гет!
От автора: сей бред писался мною аж целых пять лет назад.

Глава 3.
Актёры.

Повозка медленно ехала по узкой пыльной дороге, подскакивая на её неровностях. Нарет был в дурном расположении духа. После того, как барон Гранд, бывший хозяин этих земель таинственно исчез в неизвестном направлении, а герцог Рандивер занял его место, жить стало плохо. Во всех деревнях, где они побывали, приходилось выступать бесплатно, потому что у крестьян не было даже хилой курицы, а не будешь же лишать людей последней радости. Охотиться и собирать грибы в лесах герцога, конечно же, было нельзя. К тому же Нарет опасался разбойников, которые, несмотря на запреты, обосновались там и теперь кочевали из леса в лес.
Людей в труппе было немного: светловолосый красавчик Данин, который имел хороший голос; вечно лохматый Вирам, любивший рассказывать смешные истории; черноглазая и весёлая Элиза, работавшая в паре с Вирамом; уже седой Герат, игравший на лютне; сам Нарет, являющийся главным представителем и горбун с уродливым перекошенным лицом. Публика в то время любила поглазеть на таких как он.
Сейчас дорога лежала через поле, солнце стояло в зените, но на востоке хмурились тучи. В этих местах как-то особенно сильно ощущалось разорение и опустошённость. «Может, здесь никто не живёт? – подумал Нарет. – Но раз есть дорога, то должна же она куда-нибудь привести.»
Из повозки вылез Вирам и пристроился рядом на козлах. Внимательно оглядев пейзаж и тучи на горизонте, он сказал:
- Давай-ка лучше повернём обратно.
- С какой стати? Там мы уже были. – возразил Нарет.
- А впереди нас не ждёт ничего хорошего. Ты разве не знаешь, что эта дорога ведёт в деревню Ка Имир?
- Тот самый Ка Имир, где солдаты герцога вырезали всех жителей?
- Да. Это проклятое место. Там и раньше водилась нечисть, а теперь, говорят, на развалинах бродят черти, летают чёрные призраки, высасывающие человеческую душу. Это – место смерти. Если мы появимся там, то души погибших ка имирцев будут преследовать нас всю жизнь и не дадут нам покоя, даже когда мы умрём.
Позади раздался шорох, и высокий женский голос с насмешкой произнёс:
- А разве мы сами можем обрести покой, когда умрём? Мы и есть нечистая сила. Попы проклинают нас. Как мы можем бояться чертей, если они поприветствуют нас как братьев?
- Ты права, Элиза. – рассмеялся Нарет. – Но там нам нечем поживиться, так что лучше повернуть обратно.
Они с Вирамом соскочили на землю, чтобы развернуть повозку. Но едва только они успели отвязать лошадь, как Элиза воскликнула, показывая на дорогу:
- Смотрите!
На шум высунулся Данин, и все трое посмотрели туда, куда указывала Элиза. По дороге к ним приближалась серая фигура, однако издали нельзя было рассмотреть, кто это. Но Элиза, казалось, не сомневалась.
- Это призрак Ка Имира! – крикнула она. – Разворачивайте повозку быстрее!
Однако это было легче сказать, чем сделать. Дорога была слишком узкая, а повозка – громоздкая и неповоротливая. Они перегородили ею дорогу, а шаги приближающегося привидения шуршали уже рядом.
- Мы пропали… - прошептала Элиза, прижавшись к плечу Данина.
У того, видимо от Элизиного поведения, проснулось мужество, и он выхватил короткий, скорее бутафорский, чем боевой меч. Вирам последовал его примеру, но оружие у него было повнушительнее. Шаги замерли у самой повозки. Было похоже, что призрак недоумевает, почему здесь стоит столь странное препятствие.
- Покажись, кто бы ты ни был! – грозно воскликнул Вирам.
Шаги опять зашуршали по дороге, а затем из-за повозки появился путник. Мечи Данина и Вирама одновременно опустились, а сами они, а вместе с ними и все остальные, замерли в удивлении.
Во-первых, привидением оказалась голубоглазая девушка с золотисто-каштановыми волосами в изорванном платье, которое было, однако, из хорошей материи. Во-вторых, на поясе у неё висел меч с причудливо украшенной рукоятью. Сама девушка выглядела печальной и уставшей. Однако это не помешало ей приветствовать артистов:
- День добрый вам, путники. Могу ли я вам чем-то помочь?
Её голос колокольчиком прозвучал в наступившей тишине. Актёры немного успокоились. Действительно, глядя на незнакомку, нельзя было отнести её к какому-нибудь исчадию ада. Нарет так осмелел, что даже поклонился и произнёс:
- День добрый и вам, благородная дама. Помочь вы нам ничем не можете, потому что передвигать эту повозку – мужская работа. И простите нас, что мы встретили вас, обнажив оружие. Дело в том, что мы сбились с пути и только недавно узнали, что едем прямо в Ка Имир, а вы же знаете, какая ходит молва о том месте… М-м… Позвольте представиться: имя моё – Нарет, а все мы – простые странствующие артисты, смиренно развлекающие народ песнями и музыкой. В наше тяжёлое время это просто необходимо…
И он по очереди представил всех своих друзей. Тем временем к ним присоединился сонный Герат, который целую ночь правил повозкой и проспал всё самое интересное в этот день.
- А разрешите узнать ваше имя, госпожа. – сказал музыкант, представившись. – Кто вы, и куда направляетесь?… Вы идёте пешком, и возможно поэтому не побрезгуете повозкой простых бедных артистов.
- Никакая я не госпожа. – рассмеялась незнакомка. – И с чего вы взяли? Зовут меня Ангелина, а насчёт моего пути… то я с удовольствием воспользуюсь вашим гостеприимством. Нам всё равно по дороге, куда бы вы не направлялись.
- Мы рады это слышать. – произнёс Вирам. – А теперь, с вашего позволения, мы доделаем нашу работу.
Ангелина кивнула и отошла в сторону, чтобы не мешать. На своём пути она уже отчаялась встретить людей, особенно после выжженной деревни. Ей казалось, что она так и будет вечно брести в одиночестве по нескончаемой дороге. Тут на неё нахлынули воспоминания о чувствах, испытанных ею на развалинах деревни.
Она пришла туда серым дождливым вечером, будто принеся за собой погоду Серой пустыни. Она помнила этот пейзаж с момента расставания с Анжеликой. Какой же он был солнечный и уютный тогда! Теперь же это была чёрная, мокрая и холодная земля, а от деревни, что раньше выглядела игрушечной на фоне синего леса, остался только каменный фундамент церквушки. Спустя десять лет здесь не появлялось ни одного человека. Поля заросли сорняками, а на развалинах буйно высилась трава. На нескольких врытых в землю брёвнах висели человеческие скелеты или то, что от них осталось. «Боже! – подумалось тогда Ангелине. – Ведь это всё произошло совсем недавно, а на самом деле, так давно!» Она попыталась представить себе место, где погибла Анжелика, но это оказалось слишком тяжело для неё. Она упала на колени, закрыла лицо руками и заплакала. Она плакала не только о себе, бросившей свой дом, и вынужденной скитаться по жестокому миру людей, но и о погибшей здесь подруге, обо всех умерших здесь людях. Потом, измотанная долгим переходом, она повалилась на мокрую землю и сразу же заснула.
Всё это припоминала Ангелина, и лицо её при этом мрачнело. Но тут она заметила полный любопытства взгляд, устремлённый на неё Элизой, стоявшей тут же, в сторонке, и улыбнулась ей. Эта улыбка ободрила девушку, и та подошла ближе.
- Вы очень красивая. – сказала она. – Я не видела ещё таких, как вы.
- Ну что ты! – смутилась Ангелина. – Я самая обыкновенная. И, пожалуйста, не называй меня на «вы». Я к этому не привыкла.
- Хорошо! – обрадовалась Элиза. – Скажи, а откуда ты родом? Я, вот, родилась в деревне Деку, возле самого Декадана. А Данин родился в городе Гандра. Я о таком даже и не слышала. Он говорит, что это на юге. Вот бы побывать там! Вирам с Наретом родились в одной деревне. Тогда она называлась Оранд, а сейчас слилась с ближайшим посёлком. Теперь это маленький городок на севере, и называется он Гевенд. Герат вообще родился в Декаданском лесу, в лачуге лесничего. Зато он знает этот лес как свои пять пальцев. А сейчас мы ехали из Лотта. Это небольшое поселение за лесом. Нарет не знал, куда ведёт эта дорога, а когда узнал, что в Ка Имир, то мы повернули обратно. Это ужасное место! Недаром оно находится рядом со страшной каменной пустыней, где всегда идёт дождь. Её называют Ран Немет. Это на каком-то древнем языке. Я не знаю, что это за язык, но знаю, что обозначают эти слова.
- И… что же? – Ангелина слегка опешила от навалившейся так внезапно информации.
- Край света. И правда, край света. Говорят, там проходит длинная-предлинная трещина, которой нет ни конца ни края. Она дышит огнём, и через неё не перепрыгнешь, настолько она широка. Что за этой пропастью, никто не знает, но думают, что там земля обрывается, и смертным туда нет дороги, поэтому бог и провёл эту трещину.
- Да, может быть ты и права. – согласилась Ангелина. – Но думаю, наступят такие времена, когда какой-нибудь человек перешагнёт эту пропасть, как узкую канаву.
- О! Ты так думаешь?… А священники таких мыслей не одобряют…
Тут их беседу прервал грубый оклик, адресованный, правда, не им.
- Что там происходит? – спросила Ангелина, указывая на повозку, которую почти развернули. За ней была какая-то возня.
- А, наверное, горбун вылез, вот они его и гоняют.
- За что? – удивилась Ангелина.
- Он ужасный урод. Мужчины к нему привыкли, а я никак не могу. К тому же у него явно не все дома.
- Почему ты так решила?
- А как может такой уродливый человек быть умным? Впрочем, он мало разговаривает. Но публике нравиться, когда он выходит на сцену.
- Неужели им нравиться издеваться над ним? – ужаснулась Ангелина. - Это же обыкновенный человек, такой же как и они.
- Такой же? Да что ты такое говоришь! Он урод, а не человек. Такое может быть только животным.
Ангелина промолчала. Ей не хотелось сейчас доказывать этой девочке, воспитанной по жестоким людским правилам, что в любом человеке, независимо от его внешности, бьётся сердце. И только от того, какое это сердце, зависит животное ли это или настоящий человек. «Не надо лезть со своим уставом в чужой монастырь…» – вспомнились ей слова отца, сказанные давным-давно. Она даже забыла по какому поводу.
Через несколько минут повозка была развёрнута в нужном направлении. Нарет устроился на козлах, Ангелина – рядом, туда же поместилась и Элиза, а остальные примостились сзади, но поближе к гостье.
- Куда же вы направляетесь, если нам по пути? – осведомился Нарет.
- Я иду… - тут Ангелина задумалась, что бы соврать. Потом она решила не врать и, вздохнув, сказала:
- Подальше отсюда.
- Мы видели, что вы шли по этой дороге от Ка Имира. – продолжал расспрашивать Нарет. – Неужели вы там были? И вы не боитесь проклятия деревни?
- Не боюсь. – ответила Ангелина. – Я не верю в проклятия. Тем более, это место – могила моей лучшей подруги.
- На неё пало проклятье? – поинтересовалась Элиза. – Или чёрные тени забрали её душу?
- Нет, нет. Она умерла вместе со всеми, когда сожгли деревню.
- Но это было десять лет назад!
Ангелина поняла, что запуталась во времени и чуть не проговорилась. Конечно, для неё со дня гибели Анжелики прошло всего десять дней…
- Верно… - смутилась она.
- Так откуда же вы идёте, и где ваша родина? – спросил Вирам. – Я вот родился…
- Я знаю места, где вы все родились. – рассмеялась Ангелина. – Элиза мне рассказала. Мой родной город называется Лилангард (здесь Ангелина не солгала. Она просто вспомнила, как переводится Город Ангелов на древний язык), это очень далеко отсюда.
- Какое странное название – Лилангард! Я никогда о таком не слышала. Это что, в другой стране? Расскажи о нём побольше. – попросила Элиза.
- Это чудесный город. – начала Ангелина. – Его улицы зелены от деревьев летом, купаются в золоте осенью, а зимой – в серебре. Дома там светлые и уютные, а люди всегда приветливые… На его площадях никогда не было виселиц, никогда не горели костры. Город окружают бескрайние поля, зелёные холмы, тёмные и светлые леса, текут звонкие реки, зеркалами лежат тихие озёра. Небо над ним всегда бездонно и красиво. Когда город освещает солнце, он кажется сделанным из золота: так сверкают листья на деревьях, переливается вода в колодцах и в озерцах в каждом дворе, а солнечный свет отражается в окнах. Когда же восходит луна, он затихает и превращается в таинственный серебряный город. Тишина висит тогда над ним, серебряные деревья сонно шелестят под лёгкими дуновениями ветра, серебряная вода поёт колыбельную. А в центре Лилангарда стремятся в небо шпили хрустального храма…
Ангелина замолчала. Воспоминания пробудили в ней тоску по родному краю. На глаза навернулись слёзы. Ангелина осторожно смахнула их рукой.
- Я много где бывал, много слышал рассказов других путешественников, но о таком чудесном городе я ещё ни разу не слыхал. – признался Герат. – Но это странно: если ваша родина – такое замечательное место, то зачем же вы ушли оттуда?
- Это печальная история. – вздохнула Ангелина. – Пусть она останется моей тайной.
- Какое же положение вы занимали в своём родном городе? – дошёл до самого главного Нарет. – Чтобы мы знали, как подобает к вам обращаться…
- Обращаться ко мне подобает на «ты». – улыбнулась Ангелина. – А положение я занимала совсем не высокое. Мои родители были… - тут Ангелина запнулась, потому что на ходу было сложно придумывать что-либо правдоподобное. - …были простыми землепашцами. – нашлась наконец она и развеселилась от собственных слов. Назвать Грозового и Цветочного Ангелов «простыми землепашцами» показалось ей немного чересчур. «По крайней мере меня не будут так стесняться,» – решила она. Однако было видно, что её спутники не до конца поверили её словам.
- А этот меч? – Данин указал на рукоять. – Он указывает на благородность рода.
- Это… м-м… наша семейная реликвия. – принялась воображать Ангелина. – Один благородный рыцарь подарил этот меч моему пра-пра-прадеду, когда тот спас ему жизнь. Дело в том, что несмотря на то, что этот рыцарь был очень благороден, он был беден. И по-другому не смог отблагодарить своего спасителя… Меч никогда не служил нашему роду как оружие. Он сломан.
С этими словами Ангелина достала из ножен рукоять и продемонстрировала её публике. Публика была в восторге.
- Расскажи, как твой предок спас рыцаря. – попросила Элиза. – Это, должно быть, ваша семейная легенда.
- Ты права. – согласилась Ангелина, вкладывая меч обратно в ножны, а про себя подумала: «Как бы мне самой не запутаться в собственном вранье.» – Я слышала её неоднократно. А дело было в те времена, когда в лесах близ Лилангарда хозяйничала шайка лесных разбойников. Их предводителем был некий Верен, очень хитрый и смелый человек. Разбойники называли себя Лесными Духами, и от них не было спасения. Они нападали на путников, проезжающих лесной дорогой, грабили соседние деревни. Многие храбрые рыцари тех времён пытались уничтожить Лесных Духов, но всех их разбойники убивали. Духи умели очень хорошо прятаться, поджидая в засаде близ дороги. Они сливались с листвой и древесными стволами. Они могли часы пролежать на дне лесной реки, и никто не смог бы их там заметить. Так продолжалось долгое время. В лес все боялись ходить. И вот, однажды, один молодой рыцарь, его звали Галахад, решил убить Верена и положить конец бесчинству Лесных Духов. Он отправился в лес, взяв с собой только топор и меч. Три дня блуждал Галахад по лесу, но не встретил ни души. На третий день ему повстречался крестьянин, одетый в лохмотья. «Я ищу Верена, - обратился к нему Галахад. – Не видел ли ты его в лесу?» «Зачем тебе нужен Верен, путник? – спросил крестьянин. – Несёшь ли ты ему какие-нибудь важные вести или погибель?» «Я поклялся убить его. – отвечал Галахад. – И уже три дня ищу его в этом лесу.» «Да будет благословен твой путь. – поклонился ему тогда крестьянин. – А век твой долог. Если ты пойдёшь на запад, то выйдешь на дорогу. Иди прямо по ней и ты встретить Верена. Я сам проходил там недавно, но у меня нечего взять кроме жизни, и они мне её оставили. Но если ты отправишься туда, то погибнешь. Не лучше ли собрать отряд?» «Отряд в лесу рассеется. – объяснил Галахад. – И от него не будет толку. Спасибо тебе на добром слове, но свой путь я выбрал сам.» С этими словами они расстались. Галахад пошёл по указанному пути и столкнулся с людьми Верена. Они словно прошли сквозь деревья и преградили ему дорогу. «Это наши владения. – грубо сказал один из них. – И все, кто проходит через них, должны платить нам пошлину, даже будь это сам король.» «Я не король. – отвечал им Галахад. – Но я заплачу вам за то, что вы нападаете на путников и сжигаете наши деревни!» С этими словами Галахад выхватил свой меч и с ходу зарубил двух разбойников. С третьим ему пришлось сражаться. Тем временем к разбойникам подоспела подмога. Среди прибывших был сам Верен. По мечу он определил, что путник – рыцарь. Он запретил убивать Галахада, надеясь получить за него выкуп. Ведь он не знал, что Галахад очень беден. Благодаря осторожности разбойников, рыцарь сразил многих из них, но не смог долго сопротивляться. Его связали и отвели в лесное логово. Убежищем разбойникам служили остатки старой заставы. От неё сохранились лишь полуразрушенные стены, обвитые плющом. Находилась она в самом центре лесной топи, и только разбойники знали безопасный путь к ней. Ночью разбойники выставили небольшую стражу, а сами заснули. В полночь, когда взошла луна, Галахад почувствовал, как кто-то разрезает верёвки, что опутывали его руки. Обернувшись, он увидел того самого крестьянина, повстречавшегося ему в лесу. «Как ты нашёл логово? – удивился рыцарь. – И как прошёл ты через топь?» «Я думал, что разбойники убьют тебя. – отвечал крестьянин. Но я ошибся. Тогда я понял, что ненапрасно пожелал тебе долгий век. Я последовал за вами, а мы, живущие рядом с лесом, умеем быть незаметными. Теперь я освободил тебя, и ты можешь убить Верена.» Разбойники отняли у Галахада его меч и топор и положил добычу у самого костра. Рыцарь неслышно подкрался поближе, но едва он успел взять меч, как его заметили и подняли тревогу. Разбойники сразу же проснулись и окружили рыцаря. Однако они боялись напасть на него, потому что у него был меч. Тогда Галахад обратился к Верену: «Я пришёл сюда, чтобы убить тебя, потому что Лесные Духи наводят ужас на крестьян и не позволяют путникам ходить в наши края. Но я думаю, что ты – человек чести, и мы сразимся, как подобает рыцарям – один на один. Если победишь ты, я отдаю тебе свою жизнь. Если я, - то я ухажу отсюда живым, и твои люди не трогают меня.» Верен лишь рассмеялся в ответ. «Я не рыцарь. – сказал он. – Я не немерен драться с тобой один на один. Мне это не выгодно. Я лучше посмотрю, как ты будешь умирать.» «Ах так! – вскричал тогда разгневанный Галахад. – Я убью тебя прежде, чем ты это увидишь!» Он замахнулся мечом, но Верен успел достать свой и отразить удар. Столько силы вложил молодой Галахад в этот удар, что оба меча сломались. Тогда крестьянин, что освободил рыцаря, схватил отлетевшее лезвие и сразил разбойника, пытавшегося ударить рыцаря в спину. При этом он до крови поранил себе руки, и эти отметины остались у него до самой смерти. А Галахад не растерялся и нанёс вот этим самым обломком меча удар прямо Верену в сердце. Главарь разбойников умер сразу же, а его шайка, видя его смерть испугалась и разбежалась. Больше никто о Лесных Духах не слышал. Тот крестьянин был мой предок, и за свою помощь он и получил в дар рукоять сломанного меча.
- Вот здорово! – впечатлилась рассказом Элиза. – У нас, кстати, в лесах тоже водятся разбойники.
- Это после войны. – заметил Нарет. – До войны их не было. Но наши разбойники не такие кровожадные как Лесные Духи. Деревни они не жгут, на путников нападают редко, отбирают не всё. Больше всего от них старадает Декадан.
- Это потому что Рандивер там теперь живёт. Его не любит здесь. – сообщил Герат. – При бароне Гранде жилось гораздо лучше. Он любил свою землю. А Рандивер жаждет только власти. Чтобы быть достойным правителем нужно чувствовать людей. Понимать, что им надо. А ведь нам нужно не так уж и много для счастья: хлеб, вода, крыша над головой, жена и дети…
При этих словах Герат вздохнул и отвернулся.
- Да, а Рандивер этого не понимает. – продолжил вместо Герата Данин. – Для него существует лишь война, и ей он отдаёт все свои силы и мысли.
- А с другой стороны мы сами виноваты. – философски заметил Нарет. – Простой народ неблагодарен. Если дать нам то, что мы хотим, мы захотим большего. И всё равно останемся недовольны.
- Хуже Рандивера уже быть не может. – фыркнул Вирам. – Даже наш горбун и то более пригоден для правления страной, чем он.
При этих словах все, кроме Ангелины рассмеялись.
Они вьехали в лес. Солнце склонялось всё ниже и ниже к горизонту, и лес казался золотым. Пахло хвоей и сосновой смолой. Щебетали птицы. Где-то в глубине стучал по стволу дятел. На небе не было ни облачка. Тучи над Серой Пустыней заслонили деревья. Ангелине было приятно ехать по лесной дороге, но ужасно хотелось есть. Её спутники разговаривали о своих делах, она не слушала их. В этом, освещённым заходящим солнцем лесу ей хотелось забыть обо всём, что было, не думать о том, что будет и не вникать в настоящее. Хотелось только ехать и ехать дальше, а там будь что будет. «В принципе, здесь не так уж и плохо. – решила Ангелина. – Природа везде красива, а люди совсем не злые, просто у них жестокое воспитание… Немудрено при такой жизни.» Тут её снова начали отвлекать вопросами, и она начала придумывать ответы на них. Выходило довольно складно, но её рассказы всё равно слушали как сказку. Она рассказывала о стране, в которой находится город Лилангард, что она лежит далеко за горами, которых отсюда даже не видно, и она добиралась сюда целый год. Тем временем солнце село, наступили сумерки. Повозка остановилась на поляне, окружённой высокими елями. Данин и Элиза собрали немного хвороста и разожгли костёр. Ангелина уселась возле жаркого огня и сразу же ощутила, как сильно она устала. Нарет принёс из повозки хлеб и разделил его поровну.
- К сожалению, больше ничего нет. – обьяснил он. – Там ещё осталось на завтра. К тому времени мы должны уже приехать в Заречье.
- При бароне Гранде мы так не голодали. – заметил Герат. – Уже десять лет прошло, но народ никак не может привыкнуть, настолько резкой была перемена.
- Расскажите мне о герцоге Рандивере. – попросила Ангелина. – Я понимаю, что вам это неприятно, но сердце подсказывает мне, что я здесь надолго задержусь.
- Рандивер очень жестокий человек. – начал Герат. – Его удел – война. Гранд был не такой. Он заботился о крестьянах, брал с них мало, потому что солдат у него было немного. Он разрешал охотиться в лесах, собирать ягоды и грибы. Првда, на всё имелась мера, за которой следили лесничие. Но ведь это и правильно. Нельзя брать у природы что-то сверх меры…
- Владения барона Гранда были крайними. – продолжил Нарет. – На востоке – Ран Немет, где никто не живёт. Рандивер сначала не соседствовал с нами, но потом захватил земли на западе. Граф Фелиор, что владел той территорией, обратился за помощью к нашему барону, и Гранд послал на подмогу всех своих солдат. Он предвидел, что если Рандивер захватит земли Фелиора, то нападёт потом и на него. Вот тогда они уведичил подати, и начал набирать новых воинов для защиты границ. Конечно, мы не возмущались, понимая, что если на место Гранда придёт Рандивер, но жить нам будет гораздо хуже. Мы слышали рассказы крестьян, сбежавших из владений герцога. Они говорили страшные вещи. Так же они сказали, что земли барона Гранда – единственные, которые Рандивер ещё не прибрал к рукам. Мы были последним оплотом надежды.
- А как же король? – удивилась Ангелина. – Он что, не мог вмешаться?
- Ха! Неужели ты думаешь, что у короля что-то было? – горько рассмеялась Элиза. – У него не было ни солдат, ни земель. Рандивер запер его в его же замке и поджёг. Уже восемь лет, как прежнего короля нет в живых. Его место занял Рандивер. Его просто по привычке называют герцогом.
- А как насчёт соседних стран? Не собираются ли они пойти против вас войной, учитывая смуту в вашей стране?
- Вообще-то, ничего такого мы не слышали. – ответил Вирам. – Но зато мы знаем, что как только смута более менее утихнет, а это не за горами, поскльку народ устал, грянет новая война. Рандивер не успокоился, став королём. Он кинет свои войска и на соседние земли. Самое ужасное, что эти войны мы проиграем. Наша страна слишком утомлена революцией, и война с соседними странами убьёт её окончательно. Тем более, наши соседи не собираются нападать на нас. Рандивер этого не понимает. Ему хочется власти.
- Зачем людям власть? – медленно спросила Ангелина. – Это ведь лишняя головная боль. Тот же герцог Рандивер, чего он добился, став королём? Того, что его проклинают на каждом углу? Или я не права?
- Ну насчёт герцога ты права… - произнёс Нарет. – Но мне не совсем понятно твоё отношение. Разве тебе самой не хочется власти?
Ангелина покачала головой.
- Одно дело хотеть властвовать, а другое – уметь. Власть – это неволя. По-настоящему свободен лишь тот человек, который никому ничего не должен и волен сам выбирать свой путь.
Тут Ангелина заметила, что на неё смотрят как-то странно и сразу же стушевалась. «И кто меня вечно тянет за язык?» - рассердилась на себя она.
- Никогда не слышал ещё такого суждения. – сказал наконец Нарет. – А к чему тогда стремиться, как не к славе и власти?
«К счастью. – подумала про себя Ангелина. – А счастье оно в любви к себе и к окружающим…»
- Это моё личное мнение. – сказала она вслух. – Оно настолько отличается от вашего, что пусть останется при мне.
- Но веди чтобы жить, надо бороться за себя и за свою семью. – задумчиво произнёс Вирам. – А по твоим словам выходит, что бороться надо за кого-то.
- Бывает так, что вы сражаетесь не только за себя. – возразила Ангелина. – Когда Рандивер атаковал вас, вы шли против него за свою землю и за барона Гранда тоже.
- Да, пожалуй ты права… - тихо сказал Герат. – Хм… У тебя странные взгляды на жизнь, ты многое нам рассказала, и твои слова звучат убедительно, но всё же над тобой висит какая-то тайна… Не хочешь, не говори, мы уважаем чужие секреты! – Герат упреждающе вскинул руку, когда Ангелина открыла рот, чтобы что-то возразить. – Ты как будто из другого мира. Волшебного и непонятного для нас. Ты не похожа на простую крестьянскую девушку, ты даже не похожа на знатную даму…
- Тогда на кого же я похожа? – рассмеялась Ангелина.
- На ангела. – с улыбкой произнёс Данин.
Ангелина помрачнела. Она вспомнила день поминовения, когда она смотрела на идущих по храму ангелов. «Всё-таки, мы слишком непохожи на людей. Это сразу бросается в глаза.» – подумала она.
- Давайте не будем грустить! – воскликнул Нарет. – Пускай музыка прогонит печаль и сумрак этого леса!
- Итак, выступает знаменитый и всеми любимый музыкант Герат! – расхохотался Вирам. – Нарет, не забывайся, ты не перед публикой, здесь все свои!
Герат тем временем молча достал из-за пазухи лютню и ударил по струнам.
Анеглина никогда в жизни не слышала, чтобы кто-то так играл. В переливах мелодии слышалось пение птиц, журчание воды, шелест листьев, шум дождя и спокойная тишина ночи. Музыка лилась беспрерывно, казалось, что она обретает видимость и сверкает как драгоценный камень.
- Как здорово! – воскликнула Ангелина, когда Герат закончил играть. – Так и хочется пуститься в пляс!
- А ты умеешь танцевать? – заинтересовалась Элиза.
- Вообще-то… да, немного. – смутилась Ангелина. Она никогда не считала себя плохой танцовщией, но для неё это было настолько обычной вещью, что она несколько опешила от уважения, сквозившего в голосе Элизы.
- Правда? – обрадовался Нарет. – А не будет ли для тебя… м-м… сложно… что ли?… станцевать для нас?
- Не будет. – рассмеялась Ангелина и поднялась.
- Я подпою. – предложил Данин. – Начинай, Герат.
Музыкант заиграл. «Если хочешь, чтобы твой танец получился красивым, захватывающим, быстрым и в то же время плавным, понаблюдай за огнём. А затем представь, что ты и есть огонь. Только тогда получится бесподобно.» – вспомнились Ангелине слова матери, которая и учила её танцевать. Стараясь не отрывать взгляда от костра, она, сначала медленно, а затем всё быстрее и быстрее закружилась в танце. Тем временем зазвучал высокий и хорошо поставленный голос Данина:

Разгорайся, огонь, разгорайся!
Танцуй! Танцуй!
В радужных искрах купайся!
Танцуй! Танцуй!
Ноги – как ласточки, платье – как ветер!
Быстрей! Быстрей!
Исчезли теперь все на свете!
Веселей! Веселей!
Забудь все невзгоды, забудь печали!
Танцуй! Танцуй!
Забудь, что в горе мы тихо молчали!
Ликуй! Ликуй!
Смейся от ветра, смейся от счастья!
И пой! И пой!
Мы не боимся грозы и ненастья!
Не стой! Не стой!
Пускай невозможно сидеть на месте!
Пляши! Пляши!
Всё счастье теперь дарим мы вместе!
Пляши! Пляши!
Во все времена и в любую погоду
Танцуй! Танцуй!
И в одиночестве, и перед народом,
Танцуй! Танцуй!

Музыка прекратилась и певец замолк. Ангелина остановилась и посмотрела на реакцию. Рассматривая лица окружающих её людей она могла определённо сказать лишь одно: это был шок. Элиза даже сидела с открытым ртом.
- Вам понравилось? – скорее для приличия спросила Ангелина.
- Да… очень… - наконец выдавил из себя Вирам.
Довольная собой, Ангелина села. Ей, как и любой женщине, нравилось шокировать публику.
- Скажи, а куда конкретно ты направлялась? – вдруг спросил Нарет.
- Никуда конкретно. А что?
- У меня есть предложение… Но не знаю, как ты к этому отнесёшься… В любом случае, не гневайся на нас… М-может будешь с нами…
- Вы предлагаете мне остаться с вами? – радостно вскричала Ангелина, даже не дав закончить фразы. – О! Я согласна! Согласна!
- Как это хорошо! – обрадовалась Элиза, подбегая к ней и обнимая. – Это же будет фурор! Я в жизни не видела ничего подобного! Кто научил тебя так танцевать?
- Моя мать. Я могу и тебя так же научить. Только для этого нужно терпение.
- Правда? Ты меня научишь? О, благословен этот день, когда мы встретили тебя! Не правда ли, Данин, Вирам? Что же вы молчите?
Нарет, Данин, Вирам и Герат действительно молча сидели кружком и широко улыбались.
- Здорово, что ты согласилась. – сказал Вирам. – Мы очень рады. Если твой танец понравился нам, то он понравится всем. Давай, сидись к нам. Теперь ты в нашей «семье». Герат, сыграй в честь Ангелины, нашей новой сестры!
Герат рассмеялся и заиграл в третий раз за сегодняшний вечер. Ангелина долго и молча слушала музыку, а потом почувствовала, что её голова клонится всё ниже и ниже, а глаза закрываются сами собой.
- Ты, наверное, очень устала. – заметила её состояние Элиза. – И верно, - ты прошагала большие расстояния, не то, что мы. Тем более мы ведь на повозке… Тебе надо отдохнуть. Занимай в нашей повозке любое место. Спокойной ночи!
Пожелав всем того же, Ангелина забралась в повозку.
Внутри было темно, но Ангелине удалось разглядеть груды какого-то тряпья, свисавшего с крыши и валявшегося на полу. На ощупь этим тряпьём оказалась одежда, причём не в особо плохом состоянии. По крайней мере, платье Ангелины выглядело хуже.
Ангелина забралась подальше от входа и устроилась на куче старой одежды. После ночи, проведённой под открытым небом на голой земле, здесь ей было мягко и удобно. С тоской она вспомнила о кровати в своём доме. «Надо об этом забыть. – подумала она, сжимая в кулаке рукав чужого платья и с трудом сдерживая слёзы. – Иначе, как я буду дальше жить?»
Совсем рядом кто-то вздохнул. Ангелина рывком поднялась. Но в этот момент она вспомнила, что Элиза говорила о каком-то горбуне. Ей тут же припомнилась жалость, которую она испытавала к этому человеку, даже ещё не видя его. Что-то внутри подтолкнуло её к началу разговора.
- Эй! – тихо позвала она. – Ты спишь?
Последовала длительная пауза. «Наверное спит.» - решила Ангелина. Но тут ей нерешительно ответили:
- Ты… со мной разговариваешь?
К удивлению Ангелины голос был мякгим и приятным, смутно напоминающий какой-то другой – из далёкого детства.
- Я… м-м… это… В общем, да. – смешалась Ангелина от неожиданности. Помедлив, она убрала плотную занавеску, закрывавшую козлы, чтобы хоть немного света от костра попало внутрь повозки. Но костёр уже догорал, и освещённой оказалась только сама Ангелина и небольшое расстояние вокруг неё.
- Я видел, как ты танцуешь. – произнёс голос. – Очень красиво.
- Спасибо. – улыбнулась Ангелина. – А… ты бы не мог… показаться?
- Я думаю, лучше будет, если ты поговоришь со мной, не глядя на меня. – в голосе послышалась горечь. Ангелина решила пока не настаивать.
- Ты проходила через Ка Имир? – спросил тем временем горбун.
- Проходила.
- И… как там?
- Ужасно.
- Уже как десять лет это проклятое место. Десять лет никто не осмеливался туда ходить. Ходят слухи о чёрных тенях и душах погибших, что навсегда поселились в этих развалинах…
- А что ты сам думаешь по этому поводу? – неожиданно заинтересовалась Ангелина.
- Я не верю в это. – быстро ответил горбун. – Там не может быть никакого проклятия… Я ведь сам оттуда, правда, об этом никто не знает.
- Тогда почему ты говоришь об этом мне? – удивилась Ангелина.
- Ну… мне показалось, что ты тоже не веришь во всю эту чушь с привидениями.
«Нет, с мозгами у этого парня определённо всё впорядке, - подумала Ангелина. – Скорее всего он не такой уж и урод, как расписала мне Элиза.»
- Как тебя зовут? – спросила Ангелина.
- Не важно.
- Не важно?! Как же тебя называют?
- В основном «чудище». – усмехнулся горбун.
- Но имя-то у тебя должно быть! – не унималась Ангелина.
- Когда-то оно у меня было. Но по имени меня называл только один человек. Теперь он умер, а вместе с ним и моё имя.
- Этот человек был дорог тебе? – сочувственно поинтересовалась Ангелина.
- Это была моя мать. – ответил горбун тяжело вздохнув.
- А… - начала было Ангелина, но осёклась. «Как же будут переживать мои родители! – внезапно пришло ей в голову. – Что я оставила там, за Грозовой пропастью? Кого они теперь будут называть «Ангелиной»? И если он потерял мать, то моя мама потеряла меня!»
- У тебя тоже какое-то горе? – дипломатично осведомился горбун из глубины повозки. – Я слышал всё: про меч, про Лилингард и чудесную страну, откуда ты пришла… Скажи, ведь то, что эта страна лежит за горами, неправда? Ты пришла из-за Ран Немета?
- Откуда ты… - начала было удивлённая Ангелина, но всё-таки попыталась не дать сбить себя с толку. – Про горы я не врала. Я просто не сказала про Ран Немет. Ведь здесь его считают проклятым местом.
- А в твоей стране не считают?
- Э-э… не особо.
Больше горбун ничего не спросил. Ангелина оглянулась. Костёр догорал. Вокруг него сидели люди и о чём-то разговаривали. Вирам размахивал руками.
- Рандивер не вечен! – донеслось до Ангелины. – Он кончит век рано, потому что его не любят. Кто выдержит такое количество проклятий в свой адрес? Барон Гранд… - но дальше Вирам стал говорить тише.
- На самом деле барона Гранда не убили, как считают. – подал голос горбун.
- Откуда ты знаешь? – спросила Ангелина, но горбун не обратил внимания на вопрос и продолжал:
- Он здесь, в стране. Я уверен, что все эти десять лет он не сидел сложа руки. Скоро все обширные земли, захваченные Рандивером встанут против него. Все ждут только сигнала, который подаст Гранд.
- Почему ты так уверен в этом?
- Я не уверен. Просто я бы так поступил.
«Нет, он наверняка не страшный. – подумала Ангелина. – Может, у него небольшой горб за спиной и всё… Ведь голос у него очень приятный.»
- Покажись. – попросила она.
- Не лучшая идея. – отозвался горбун.
- Рано или поздно я тебя всё равно увижу. – пожала плечами Ангелина.
- Лучше поздно. Потому, как ты со мной разговаривала, я решил, что ты не считаешь меня уродом.
- Это так. – кивнула Ангелина.
- Я просто хотел, чтобы ты думала так как можно дольше.
- Ты меня не знаешь.
- Тем более.
- Чем дольше я тебя не увижу, тем сильнее будет разочарование.
- Оно будет в любом случае.
- Слушай, ну до чего ты упрямый! Сказал бы сразу, что боишься.
- Не боюсь. – слегка обиделся горбун. – Просто… просто ты мне понравилась.
- Мне было приятно с тобой разговаривать. И я свои мнения легко не меняю.
- Ладно, как знаешь. – сдался горбун.
Темнота впереди зашевелилась, и в слабый круг света вступил человек. Ангелина с трудом сдержала крик: она в жизни такого не видела.
У него действительно был огромный горб, из которого на тонкой шее торчала треугольная голова. Черты лица были до ужаса неправильными: нос слишком вздёрнут, подбородок смещён в сторону, и поэтому изо рта торчали верхние зубы. Брови нависали над глазами так сильно, что почти закрывали их. Спутанные чёрные волосы падали на низкий лоб.
- Я так и думал… - тихо произнёс горбун, отступая в темноту.
Ангелине тут же стало ужасно стыдно. Она вскочила на ноги и успела схватить его за чересчур большую и широкую руку.
- Прости меня. – сказала она. – Я обещала… Но я действительно не хотела…
- Ничего. – его голос звучал пусто, без выражения, но руки он не вырвал. – Я привык. Ведь в твоей стране не бывает таких, как я… Как и здесь, кстати, тоже.
В этот момент голоса, звучавшие раньше приглушённо, усилились.
- Идут. – сказла горбун и исчез в темноте.
Ангелина вернулась на своё место и притворилась спящей. Её жгли стыд и жалость. Она поняла, насколько была права Элиза, говоря, что не может к нему привыкнуть. «Но я привыкну. – пообещала себе Ангелина. – Обязательно привыкну… Ну покрайней мере, буду очень стараться… на худой конец этого просто не показывать…»

Когда на следующее утро Ангелина проснулась, повозка уже двигалась. Собственно, это Ангелину и разбудило: колесо подпрыгнуло на кочке.
Занавеска была отвешена, но солнце загораживала спина Вирама, державшего вожжи в руках. Рядом с ним сидела Данин и Элиза. Нарет с Гератом ещё спали. Горбуна нигде небыло видно.
- Мне лично не нравится, что он всегда исчезает. – произнёс Вирам, продолжая какой-то разговор. Ещё сонная Ангелина размышляла, стоит ей встать сейчас или ещё можно подремать.
- Но он же всегда возвращается. – возразила Элиза. – Что с него возьмёшь, - он же псих.
- Это только ты так считаешь. – сказал Данин.- Но она же нашла с ним общий язык.
Ангелина подумала, что теперь заговорят о ней и не ошиблась.
- Она же необыкновенная. – это был голос Элиза, но в нём не слышалось того отвращения, с которым она говорила о горбуне. -– Не сомневаюсь, она будет спокойно разговаривать даже с голодным медведем, и тот её послушает.
- Она пришла из другой страны… - задумчиво проговорил Данин.
- А ты когда-нибудь был в другой стране? – подхватил Вирам.
- Да, там, должно быть, всё по-другому… - произнесла Элиза. – Но как это возможно? Они что, ходят там на головах?
- Нет, но помните, как она нам рассказывала: там нет виселиц… - начал Данин.
- А как же они людей вешают? – удивился Вирам. Ангелина отметила в его тоне шутливые нотки.
- …они не стремятся к власти…
- а к чему же можно ещё стремиться?
- …они не рубят деревья…
- А как же они топят дома зимой?
- …у них на всё один судья…
- А церковь?
- …там, кажется, нет ни бедных…
- Они все уже поумирали!
- …ни богатых…
- У них бедные перед смертью всё отобрали!
- Одним словом, это дьявольская страна! – подхватила Элиза. – Не то, что наше великолепное королевство под чутким руководством благодетельного Рандивера!
Сказано это было с таким сарказмом, что все громко рассмеялись.
- Может номер сделать? – спросила Элиза. – Назвать его «Волшебная страна». Или что-нибудь в этом роде…
- Нет, а если серьёзно, - не прекращая смеяться говорил Вирам, - как они вешают людей, если нет виселиц? На деревьях вешают только без божьего суда.
- Что ты всё об одном: «вешают, вешают»? – передразнила его Эилза.
- А как же? Разбойников, воров, гадов там всяких… Куда их девать? Солить, что ли?
- Ты же слшал, там нет ни бедных, ни богатых. Никто ни у кого не крадёт. Там все равные. – терпеливо обьяснил Данин.
- А как они определяют, кто могущественнее, и кто лучший рыцарь? На глаз?
«Кто кому по роже сильнее заедет, тот и лучший рыцарь.» – мрачно подумала Ангелина, вспомнив Мердока. Актёры обрисовали Край Света в таких светлых красках, что Ангелина невольно размечталась: вот если бы так было на самом деле… «Пора вставать.» – решила она.
- Доброе утро. – окликнула она людей. Все трое повернулись.
- Обычное утро… - отзвался Вирам.
- Как спалось? – поинтересовалась Элиза.
- Хорошо. – ответила Ангелина, поглядывая на дорогу. – Куда же мы направляемся?
- Скоро будет развилка. – сообщил Вирам. – В Лотт мы не поедем, поскольку недавно там были. А вот другая дорога ведёт в Заречье. Конечно, и там нас знают, но мы давно там не появлялись.
Ангелина кивнула и уселась, уткнувшись подбородком в колени. Хотелось есть, и было интересно, куда подевался горбун. Из услышанного разговора Ангелина заключила, что артисты и сами не знают, где он сейчас. Она тихонько вздохнула и стала смотреть на дорогу.
Повозка подпрыгивала на ухабах, то и дело проваливаясь в ямки. Трясло ужасающе. Но Ангелина смотрела на деревья, пытаясь сквозь скрип колёс услышать звуки природы, это её отвлекало и успокаивало. «Интересно, что сейчас делают на Краю Света? – думала она. – Хотя, меня там ещё не хватились, наверное. Это здесь прошло три дня, а там – меньше часа. Вот здесь начинаешь по-настоящему ценить время. У нас прошло каких-нибудь полчаса, а моя жизнь коренным образом изменилась…»
Она с такой горечью думала о доме, и это, вероятно, было написано на её лице, потому что Элиза, посмотрев на неё, спросила:
- Что с тобой?
- Да так… ничего. – глухо ответила Ангелина.
- Не плачь о прошлом, девочка. – раздался тихий голос позади.
В нём было столько горечи, что Ангелина не сразу сообразила, что это сказал Герат. Она обернулась и посмотрела в глаза старика. Ей показалось, что в этих глазах – маленькая Вселенная с её радостями, горестями, победами и поражениями. Она внезапно осознала, что Герат – не простой лесничий, выгнанный из своего леса, а человек проживший Жизнь. Она словно наяву увидела, как он – ещё маленький мальчик, стоит на лесной полянке, протягивая руку к ветке, на которой сидит белка. Потом – огонь, яркий и жаркий; с треском рухнула пылающая сосна. И сразу же после – солнце, зелёный луг, светловолосая тонкая девушка с большим букетом одуванчиков. Но вдруг стремительно темнеет, опять огни, огни, сотни маленьких огней. Летят зажжённые стрелы в чёрную громаду замка, крики: «На стены!», лязг металла, ржание коней…
Ангелина присмотрелась и увидела на щеке старика за его морщинами неглубокий светлый шрам. «Как же он долго жил!» – подумалось ей. Она оглянулась на Элизу. Но та спокойно сидела и ждала продолжения разговора. Точно так же вели себя и Данин с Вирамом. «Неужели они не увидели? – удивилась про себя Ангелина. – А может, они видели раньше?»
- Того, что было, не вернёшь. – продолжил Герат после паузы. – Но нечего переживать. Главное, что живёшь…
Он прошёл мимо Ангелины, и только она услышала, как он тихо произнёс:
- Хотя иногда хочется умереть.
И после этого уселся и как ни в чём не бывало поддержал разговор. Беседа же зашла о турнирах.
- Этой осенью Рандивер собирается устроить в Декадане очередной турнир! – воскликнула Элиза.
- Да, но если будет то же самое, что и в прошлом году, то нам там делать нечего. – хмуро произнёс Вирам.
- А что было в прошлом году? – заинтересовалась Ангелина.
- Ничего особенного. Рандивер сам вышел на ристалище. Все учавствовавшие рыцари были его друзьями и соратниками. Естественно, они поддались. Рандивер выиграл и получил награду из рук прекрасной Тенены. – обьяснил Герат.
- Говорят, что Тенена терпеть не может Рандивера, но у неё нет выхода. – вздохнул Данин.
- Всё потому, что Рандивер – бабник. – неделикатно заметил Вирам. – Надо хранить верность своей даме сердца… как некоторые считают. – он покосился на Данина.
- И правильно считают! – заявила Элиза.
- И хоть бы кто-нибудь бросил тогда вызов! – продолжал Герат. – Нет же, все скрылись, поджав хвосты. Будь я рыцарем, я бы смело взял в руки копьё и показал бы этому тирану!
- Ага, а потом мы бы тебя вынимали из петли. Помните того бедолагу два года назад? Его повесили только потому, что он сбил Рандивера с коня. Тот сразу завопил, что это дьявол помог его противнику выиграть. Попы сразу же обрадовались и вздёрнули рыцаря. Вот и выигрывай после этого. – сказала Элиза, обращаясь непосредственно к Ангелина.
- Сейчас нет чести даже на турнирах. – грустно вздохнул Данин.
- Но ведь мы всё равно поедем в Декадан к турниру? – с надеждой спросила Элиза.
- Поедем, наверное. – равнодушно пожал плечами Герат. – Нарет не упустит такой возможности. Но пока мы едем в Заречье… Ох, надеюсь, там дела обстоят лучше, чем в Лотте. Уж больно есть хочется…