Счастье не приходит. Приходит умение его видеть.
Название: Ксеноновое солнце.
Автор: Terrain.
Пейринг на главу: Дзюго/Кимимаро.
Рейтинг: R.
Жанр: АУ.
Статус: в процессе.
Глава 4.
читать дальшеСлабость тяжёлым покрывалом окутывала тело. Жутко хотелось пить. Жажда мучила настолько сильно, что Саске не удержался и, не открывая глаз, озвучил своё желание, сопроводив его хриплым полустоном-полувздохом.
К его удивлению, буквально через пару секунд его губ коснулось что-то холодное, влажное и пахнущее железом. Открыв глаза, Саске сделал пару глотков из большой слегка ржавой кружки, которую держал его недавний тюремщик – парнишка по имени Кимимаро.
- Твоя рана открылась. – будничным тоном сообщил тот. – Ты потерял довольно много крови. Кроме того, Кабуто сказал, что в твоей крови ещё были остатки наркотика.
Слизнув с влажных губ капельки воды, Саске приподнялся на локте. Комната не была комнатой Орочимару. Крошечная, без окон и ковров, ещё больше напоминала тюрьму, чем тот железный сейф, в который с самого начала поместили Саске. Кровать, на которой он лежал, была узкой, но удобной, укрытой тёплым мягким пледом цвета сырой земли. Рядом с кроватью стояло нечто среднее между табуреткой и столиком, грубо сколоченное из неровных досок. На этом сооружении слабо горела лампочка, завёрнутая в пожелтевшую тряпку. Туда же Кимимаро поставил кружку с водой. Сам парнишка примостился на краешке кровати у Саске в ногах.
- Кабуто? – переспросил Саске.
- Наш врач. – охотно пояснил Кимимаро. – Он попросил меня присмотреть за тобой.
- Зачем?
- У него и так полно работы в подземных лабораториях. А твои раны несерьёзны.
- Почему именно ты? – резко спросил Саске. Кимимаро ему не нравился. Именно он отвёл его прямо в лапы Орочимару, и сделал это с таким будничным спокойствием, как будто так и должно было быть.
Кимимаро спокойно встретил полный злобы взгляд.
- Ненавидишь меня? – улыбнулся он.
Саске только фыркнул в сторону. Ему очень хотелось, чтобы Кимимаро разозлился, испугался или даже презрительно посмотрел. Тогда можно было накинуться на него, чтобы вылить на него всю ту ярость, которую так и не удалось выместить на Орочимару. Но холодно-вежливая безразличность Кимимаро сковывала ещё сильнее, чем гипнотизирующий голос змееподобного хозяина пещер. Даже мимолётная улыбка бледнокожего парня была искусственной, словно приклеенной к губам.
- Твоё право. – продолжил тем временем Кимимаро. – Только неужели ты думаешь, что ты такой один?… Не первый и не последний.
- И ты тоже… - начал было Саске, но осёкся, взглянув на Кимимаро.
Тот впервые проявил какие-то признаки эмоций: слегка опустились веки, дрогнули длинные белые ресницы.
- И я тоже. – ровным голосом подтвердил он.
- Ты не хочешь его убить? – озвучил Саске собственные мысли.
Кимимаро резко вскинул опущенную голову.
- Нет. – твёрдо сказал он. – Я многим обязан хозяину. Если бы не он и Кабуто, я бы умер. А так они подарили мне жизнь.
- Жизнь? – презрительно скривился Саске. – Это ты называешь жизнью? Быть рабом у этого… извращенца, подчиняться каждому слову, как последняя вшивая шавка? Ложиться под него, когда он прикажет? Бродить по мокрым пещерам, бесконечным лабиринтам коридоров, дышать затхлым воздухом? Годами не видеть солнца…
- Солнца? – вяло прервал Кимимаро, до этого сидевший с самым безразличным видом. – Зачем смотреть на фальшивое солнце, Саске?
Саске вздрогнул, услышав своё имя. В устах этого паренька оно звучало странно: грустно, горько, обречённо. Словно звук капель, падающих на каменный пол пещеры.
- И пусть здесь тяжело дышать, но воздух тут настоящий, а не смесь газов, вырабатываемая станциями на поверхности. Здесь настоящая вода. Пусть не такая чистая и прозрачная как та - наверху, что течёт из искусственных туч.
- Откуда ты знаешь? Можно подумать, ты видел настоящее солнце и пил настоящую воду!
- Хозяин рассказывал. – просто ответил Кимимаро. – Он много говорил о том, какой должна быть земля под лучами другого солнца… Не ксенонового. Ходят слухи, что он застал ещё то время.
- Ты торчишь тут только ради глупых сказок? – хмыкнул Саске.
Кимимаро вздохнул.
- Я искал… - задумчиво произнёс он после продолжительной паузы. – И нашёл это здесь… Ты ведь тоже что-то ищешь?
Саске внимательно посмотрел в глаза Кимимаро. На секунду ему показалось, что он заглядывает в чужую душу сквозь бутылочно-зелёное стекло. Знает ли он? Слышал ли он об Итачи? Имеет ли представление о том, кого Саске ищет?
На секунду прикрыв глаза, Саске мысленно вернулся в прошлое, к человеку, держащему катану.
- Я хочу убить… оборотня. – выдохнул он, не раскрывая глаз.
- Оборотня? – удивлённо переспросил Кимимаро.
- Мою семью убил оборотень. – объяснил Саске, сам не зная зачем. Кимимаро по-прежнему не вызывал у него симпатии, но от чего-то прозрачные внимательные глаза способствовали откровенности. Саске внезапно очень захотелось, чтобы кто-то знал, какой ужас он испытал, смотря в кроваво-красные глаза врага.
- Когда-то давно хозяин охотился на них. – сказал Кимимаро. – Он говорил, что раз пущенный по следу оборотень никогда не сойдёт с него. Если у него был приказ убить всю твою семью, то он сам будет искать тебя.
- Тогда почему… - начал было Саске, но замолчал.
«Раз пущенный…»
«Он не меня ищет. – дошло вдруг до Саске. – Оборотень ищет Итачи! Знает ли брат об этом?»
Ему вспомнился противный змеиный шёпот в ухо, о том, что Итачи – сволочь. И к тому же Орочимару охотился на оборотней!
- Мне надо поговорить с ним. – Саске резко откинул одеяло и спрыгнул с кровати.
Его закачало, но мальчик удержался на ногах.
- Хозяин ушёл на поверхность. – спокойно ответил Кимимаро, глядя на побледневшее лицо Саске. – Обычно он возвращается дня через два. И конечно же, у тебя будет возможность с ним поговорить. Так что разумнее для тебя будет восстановить силы.
И пока до Саске доходила вся двусмысленность сказанного, Кимимаро встал и вышел из комнаты. Услышав, как в замке щёлкнул ключ, Саске очнулся и крикнул:
- Беги, трус!
Дверь осталась безмолвной. Поразмыслив немного, Саске, шатаясь, добрёл до кровати и рухнул на неё ничком.
«Я не уйду отсюда, пока не получу ответов. – решил он, закрывая глаза. – Даже если для этого мне придётся пожертвовать собственной задницей…»
Серо-зелёные стены ловили каждый шаг, многократно повторяя его в каменном полумраке лабиринта. Кимимаро уверенно шагал, минуя ненужные ему повороты, ведущие во влажный мрак пещер. За годы жизни здесь он стал кожей чувствовать эти стены, мог по запаху узнать поворот коридора и с закрытыми глазами найти дорогу в хитросплетении проходов, лазеек и ответвлений. В подземных пещерах Орочимару обитали в основном подопытные – расходный материал для опытов Кабуто, и те, кто их охранял. Сам Кимимаро не относил себя ни к тем, ни к другим, несмотря на то, что выполнял все приказы Орочимару, а на теле не было места, куда ещё ни разу не прилепляли датчик и не кололи лекарства.
Кимимаро жил здесь, и лабиринт давно уже стал частью его самого. Он часто сравнивал запутанные коридоры с медленно текущим по ним густым сырым воздухом со своими венами, по которым бежала кровь. Иногда ему начинало казаться, что вся гора – это его организм. С глазами – выходами, пещерами – органами, сердцем – Орочимару и душой…
Когда-то давно, ещё живя на поверхности, Кимимаро изредка задавал себе вопрос: а есть ли у него душа? Сам он её не чувствовал, не ощущал, она не болела от горя, не рвалась на части, не взлетала под самый край белого неба… Но люди вокруг говорили: душа есть у каждого. Даже у того, что кажется неживым.
«Я искал её. – подумал Кимимаро, останавливаясь у большой железной двери, запертой на несколько замков. – Я искал душу. И нашёл именно здесь…»
Повозившись несколько секунд с замками, Кимимаро приоткрыл дверь в густую темноту, вглядываясь, кожей впитывая тот страх и напряжение, что хлынули на него из открытой двери.
Изнутри раздался шорох и звон цепей.
- Ты уже освободился? – хриплый, мрачный голос, заставивший Кимимаро задрожать всем телом. Не от страха. От радости, непонятного щемящего восторга, в иные минуты недоступного его пониманию.
Кимимаро змейкой скользнул внутрь, прикрыв за собой дверь. Ногой он наткнулся на что-то длинное, тяжёлое и холодное. Цепи. Те самые, что навсегда приковали его душу к этим пещерам.
Ступая в кромешной тьме вдоль протянувшейся по всей комнате цепи, Кимимаро дошёл до стены, где сразу почувствовал чьё-то дыхание и теплоту тела.
- Здравствуй, Дзюго. – имя, словно нож, прорезало воздух, рассекая его свежим дуновением ветра. Кимимаро всегда произносил его так, что сердце замирало, а дыхание останавливалось от немыслимой, тёпло-сладкой тоски. По крайней мере, так казалось Дзюго.
Они никогда не зажигали свет. Привычные к темноте глаза Дзюго видели не хуже, чем у кошки, а Кимимаро наизусть знал все изгибы скованного цепями тела. Его пальцы уже давно изучили каждый шрам на бледной коже, с привычной нежностью вплетались в спутанные лохмотья рыжих волос, чертили узоры на шее и широких плечах, украшенных проклятой татуировкой – клеймом рабов Орочимару. У Кимимаро тоже было такое клеймо, но сидя здесь, прижимаясь боком в тёплой и мягкой коже, он не чувствовал себя рабом. Здесь была его душа, его свобода, его тайна и его жизнь.
- Как ты сегодня? – спросил Дзюго.
Он спрашивал это каждый раз, и Кимимаро знал, о чём он спрашивает.
- Не долго осталось. – ответил Кимимаро, улыбнувшись в темноте.
Зазвенела цепь, дёрнувшись. Стальные звенья на секунду коснулись тела, словно обходя его, а потом на плечи легла тяжёлая рука, нежно прижимая к себе. В плечо впилось что-то твёрдое, с острыми краями, но Кимимаро не обратил на это внимания. Наручники с Дзюго не снимали никогда.
Кимимаро на ощупь нашёл широкую ладонь Дзюго и сжал её, переплетая пальцы.
- Уйдём вместе. – Дзюго не спрашивал, а утверждал. И утверждал это каждый раз. А Кимимаро всегда на это отвечал:
- Ты не должен.
И он прекрасно знал, что Дзюго скажет на это:
- Я не могу без тебя.
После этих слов всё делалось просто. Просто было жить, просто было умирать. Не нужно было никого ненавидеть, кого-то в чём-то обвинять или хотеть чьей-то смерти. Всё становилось лёгким и понятным, когда исчезало всякое расстояние между двумя людьми.
Были только металлический привкус крови и железа на чужих губах, искусанных в лихорадочном припадке, тепло рук, обнимающих за спину, жаркое дыхание на шее, собственные ногти, впивающиеся в мягкую плоть, горячие короткие поцелуи и запах тела, который уже не различим со своим собственным.
Не было больше цепей, стен, камней и лабиринтов. В такие минуты Кимимаро казалось, что вокруг них гуляет ветер – свежий, тёплый, сильный. А ласковое солнце греет ярко-голубое небо с пушистыми белоснежными шапками облаков. Совсем как в рассказах Орочимару.
Только в этом мире нет ни Орочимару, ни Кабуто, а только они вдвоём, неразлучны, как две части единого целого.
Именно тогда, в самом начале, Кимимаро понял, что обрёл наконец-то душу, причём не одну, а целых две, только неразделимых, как сиамские близнецы. И когда Дзюго шептал: «Ты душа моя…», Кимимаро лишь молча склонял голову на его грудь, прижимая к себе ещё крепче.
А сегодня Дзюго сказал:
- Жаль, что я не вижу твоих глаз. Тебя всего вижу, а твои глаза – в тени.
И Кимимаро каким-то шестым чувством понял, что это прощание.
Он легко прикоснулся губами к щеке Дзюго и молча вышел, заперев железную дверь к своей душе на все замки. Проведя в последний раз рукой по холодной чуть шероховатой поверхности, Кимимаро с сожалением оттолкнулся от неё ладонью и направился по спутанным ходам лабиринта, ловя эхо звуком своих шагов.
Дзюго сидел, обхватив скованными руками колени и ждал. В какой-то момент ему показалось, что ничего не произойдёт и завтра Кимимаро вернётся сюда к нему, такой нежный и желанный. И тогда он сможет в непроглядной тьме увидеть его глаза. Но, перечёркивая все его надежды, пол сильно тряхнуло, а через мгновение ушей достиг глухой раскат взрыва.
Автор: Terrain.
Пейринг на главу: Дзюго/Кимимаро.
Рейтинг: R.
Жанр: АУ.
Статус: в процессе.
Глава 4.
читать дальшеСлабость тяжёлым покрывалом окутывала тело. Жутко хотелось пить. Жажда мучила настолько сильно, что Саске не удержался и, не открывая глаз, озвучил своё желание, сопроводив его хриплым полустоном-полувздохом.
К его удивлению, буквально через пару секунд его губ коснулось что-то холодное, влажное и пахнущее железом. Открыв глаза, Саске сделал пару глотков из большой слегка ржавой кружки, которую держал его недавний тюремщик – парнишка по имени Кимимаро.
- Твоя рана открылась. – будничным тоном сообщил тот. – Ты потерял довольно много крови. Кроме того, Кабуто сказал, что в твоей крови ещё были остатки наркотика.
Слизнув с влажных губ капельки воды, Саске приподнялся на локте. Комната не была комнатой Орочимару. Крошечная, без окон и ковров, ещё больше напоминала тюрьму, чем тот железный сейф, в который с самого начала поместили Саске. Кровать, на которой он лежал, была узкой, но удобной, укрытой тёплым мягким пледом цвета сырой земли. Рядом с кроватью стояло нечто среднее между табуреткой и столиком, грубо сколоченное из неровных досок. На этом сооружении слабо горела лампочка, завёрнутая в пожелтевшую тряпку. Туда же Кимимаро поставил кружку с водой. Сам парнишка примостился на краешке кровати у Саске в ногах.
- Кабуто? – переспросил Саске.
- Наш врач. – охотно пояснил Кимимаро. – Он попросил меня присмотреть за тобой.
- Зачем?
- У него и так полно работы в подземных лабораториях. А твои раны несерьёзны.
- Почему именно ты? – резко спросил Саске. Кимимаро ему не нравился. Именно он отвёл его прямо в лапы Орочимару, и сделал это с таким будничным спокойствием, как будто так и должно было быть.
Кимимаро спокойно встретил полный злобы взгляд.
- Ненавидишь меня? – улыбнулся он.
Саске только фыркнул в сторону. Ему очень хотелось, чтобы Кимимаро разозлился, испугался или даже презрительно посмотрел. Тогда можно было накинуться на него, чтобы вылить на него всю ту ярость, которую так и не удалось выместить на Орочимару. Но холодно-вежливая безразличность Кимимаро сковывала ещё сильнее, чем гипнотизирующий голос змееподобного хозяина пещер. Даже мимолётная улыбка бледнокожего парня была искусственной, словно приклеенной к губам.
- Твоё право. – продолжил тем временем Кимимаро. – Только неужели ты думаешь, что ты такой один?… Не первый и не последний.
- И ты тоже… - начал было Саске, но осёкся, взглянув на Кимимаро.
Тот впервые проявил какие-то признаки эмоций: слегка опустились веки, дрогнули длинные белые ресницы.
- И я тоже. – ровным голосом подтвердил он.
- Ты не хочешь его убить? – озвучил Саске собственные мысли.
Кимимаро резко вскинул опущенную голову.
- Нет. – твёрдо сказал он. – Я многим обязан хозяину. Если бы не он и Кабуто, я бы умер. А так они подарили мне жизнь.
- Жизнь? – презрительно скривился Саске. – Это ты называешь жизнью? Быть рабом у этого… извращенца, подчиняться каждому слову, как последняя вшивая шавка? Ложиться под него, когда он прикажет? Бродить по мокрым пещерам, бесконечным лабиринтам коридоров, дышать затхлым воздухом? Годами не видеть солнца…
- Солнца? – вяло прервал Кимимаро, до этого сидевший с самым безразличным видом. – Зачем смотреть на фальшивое солнце, Саске?
Саске вздрогнул, услышав своё имя. В устах этого паренька оно звучало странно: грустно, горько, обречённо. Словно звук капель, падающих на каменный пол пещеры.
- И пусть здесь тяжело дышать, но воздух тут настоящий, а не смесь газов, вырабатываемая станциями на поверхности. Здесь настоящая вода. Пусть не такая чистая и прозрачная как та - наверху, что течёт из искусственных туч.
- Откуда ты знаешь? Можно подумать, ты видел настоящее солнце и пил настоящую воду!
- Хозяин рассказывал. – просто ответил Кимимаро. – Он много говорил о том, какой должна быть земля под лучами другого солнца… Не ксенонового. Ходят слухи, что он застал ещё то время.
- Ты торчишь тут только ради глупых сказок? – хмыкнул Саске.
Кимимаро вздохнул.
- Я искал… - задумчиво произнёс он после продолжительной паузы. – И нашёл это здесь… Ты ведь тоже что-то ищешь?
Саске внимательно посмотрел в глаза Кимимаро. На секунду ему показалось, что он заглядывает в чужую душу сквозь бутылочно-зелёное стекло. Знает ли он? Слышал ли он об Итачи? Имеет ли представление о том, кого Саске ищет?
На секунду прикрыв глаза, Саске мысленно вернулся в прошлое, к человеку, держащему катану.
- Я хочу убить… оборотня. – выдохнул он, не раскрывая глаз.
- Оборотня? – удивлённо переспросил Кимимаро.
- Мою семью убил оборотень. – объяснил Саске, сам не зная зачем. Кимимаро по-прежнему не вызывал у него симпатии, но от чего-то прозрачные внимательные глаза способствовали откровенности. Саске внезапно очень захотелось, чтобы кто-то знал, какой ужас он испытал, смотря в кроваво-красные глаза врага.
- Когда-то давно хозяин охотился на них. – сказал Кимимаро. – Он говорил, что раз пущенный по следу оборотень никогда не сойдёт с него. Если у него был приказ убить всю твою семью, то он сам будет искать тебя.
- Тогда почему… - начал было Саске, но замолчал.
«Раз пущенный…»
«Он не меня ищет. – дошло вдруг до Саске. – Оборотень ищет Итачи! Знает ли брат об этом?»
Ему вспомнился противный змеиный шёпот в ухо, о том, что Итачи – сволочь. И к тому же Орочимару охотился на оборотней!
- Мне надо поговорить с ним. – Саске резко откинул одеяло и спрыгнул с кровати.
Его закачало, но мальчик удержался на ногах.
- Хозяин ушёл на поверхность. – спокойно ответил Кимимаро, глядя на побледневшее лицо Саске. – Обычно он возвращается дня через два. И конечно же, у тебя будет возможность с ним поговорить. Так что разумнее для тебя будет восстановить силы.
И пока до Саске доходила вся двусмысленность сказанного, Кимимаро встал и вышел из комнаты. Услышав, как в замке щёлкнул ключ, Саске очнулся и крикнул:
- Беги, трус!
Дверь осталась безмолвной. Поразмыслив немного, Саске, шатаясь, добрёл до кровати и рухнул на неё ничком.
«Я не уйду отсюда, пока не получу ответов. – решил он, закрывая глаза. – Даже если для этого мне придётся пожертвовать собственной задницей…»
Серо-зелёные стены ловили каждый шаг, многократно повторяя его в каменном полумраке лабиринта. Кимимаро уверенно шагал, минуя ненужные ему повороты, ведущие во влажный мрак пещер. За годы жизни здесь он стал кожей чувствовать эти стены, мог по запаху узнать поворот коридора и с закрытыми глазами найти дорогу в хитросплетении проходов, лазеек и ответвлений. В подземных пещерах Орочимару обитали в основном подопытные – расходный материал для опытов Кабуто, и те, кто их охранял. Сам Кимимаро не относил себя ни к тем, ни к другим, несмотря на то, что выполнял все приказы Орочимару, а на теле не было места, куда ещё ни разу не прилепляли датчик и не кололи лекарства.
Кимимаро жил здесь, и лабиринт давно уже стал частью его самого. Он часто сравнивал запутанные коридоры с медленно текущим по ним густым сырым воздухом со своими венами, по которым бежала кровь. Иногда ему начинало казаться, что вся гора – это его организм. С глазами – выходами, пещерами – органами, сердцем – Орочимару и душой…
Когда-то давно, ещё живя на поверхности, Кимимаро изредка задавал себе вопрос: а есть ли у него душа? Сам он её не чувствовал, не ощущал, она не болела от горя, не рвалась на части, не взлетала под самый край белого неба… Но люди вокруг говорили: душа есть у каждого. Даже у того, что кажется неживым.
«Я искал её. – подумал Кимимаро, останавливаясь у большой железной двери, запертой на несколько замков. – Я искал душу. И нашёл именно здесь…»
Повозившись несколько секунд с замками, Кимимаро приоткрыл дверь в густую темноту, вглядываясь, кожей впитывая тот страх и напряжение, что хлынули на него из открытой двери.
Изнутри раздался шорох и звон цепей.
- Ты уже освободился? – хриплый, мрачный голос, заставивший Кимимаро задрожать всем телом. Не от страха. От радости, непонятного щемящего восторга, в иные минуты недоступного его пониманию.
Кимимаро змейкой скользнул внутрь, прикрыв за собой дверь. Ногой он наткнулся на что-то длинное, тяжёлое и холодное. Цепи. Те самые, что навсегда приковали его душу к этим пещерам.
Ступая в кромешной тьме вдоль протянувшейся по всей комнате цепи, Кимимаро дошёл до стены, где сразу почувствовал чьё-то дыхание и теплоту тела.
- Здравствуй, Дзюго. – имя, словно нож, прорезало воздух, рассекая его свежим дуновением ветра. Кимимаро всегда произносил его так, что сердце замирало, а дыхание останавливалось от немыслимой, тёпло-сладкой тоски. По крайней мере, так казалось Дзюго.
Они никогда не зажигали свет. Привычные к темноте глаза Дзюго видели не хуже, чем у кошки, а Кимимаро наизусть знал все изгибы скованного цепями тела. Его пальцы уже давно изучили каждый шрам на бледной коже, с привычной нежностью вплетались в спутанные лохмотья рыжих волос, чертили узоры на шее и широких плечах, украшенных проклятой татуировкой – клеймом рабов Орочимару. У Кимимаро тоже было такое клеймо, но сидя здесь, прижимаясь боком в тёплой и мягкой коже, он не чувствовал себя рабом. Здесь была его душа, его свобода, его тайна и его жизнь.
- Как ты сегодня? – спросил Дзюго.
Он спрашивал это каждый раз, и Кимимаро знал, о чём он спрашивает.
- Не долго осталось. – ответил Кимимаро, улыбнувшись в темноте.
Зазвенела цепь, дёрнувшись. Стальные звенья на секунду коснулись тела, словно обходя его, а потом на плечи легла тяжёлая рука, нежно прижимая к себе. В плечо впилось что-то твёрдое, с острыми краями, но Кимимаро не обратил на это внимания. Наручники с Дзюго не снимали никогда.
Кимимаро на ощупь нашёл широкую ладонь Дзюго и сжал её, переплетая пальцы.
- Уйдём вместе. – Дзюго не спрашивал, а утверждал. И утверждал это каждый раз. А Кимимаро всегда на это отвечал:
- Ты не должен.
И он прекрасно знал, что Дзюго скажет на это:
- Я не могу без тебя.
После этих слов всё делалось просто. Просто было жить, просто было умирать. Не нужно было никого ненавидеть, кого-то в чём-то обвинять или хотеть чьей-то смерти. Всё становилось лёгким и понятным, когда исчезало всякое расстояние между двумя людьми.
Были только металлический привкус крови и железа на чужих губах, искусанных в лихорадочном припадке, тепло рук, обнимающих за спину, жаркое дыхание на шее, собственные ногти, впивающиеся в мягкую плоть, горячие короткие поцелуи и запах тела, который уже не различим со своим собственным.
Не было больше цепей, стен, камней и лабиринтов. В такие минуты Кимимаро казалось, что вокруг них гуляет ветер – свежий, тёплый, сильный. А ласковое солнце греет ярко-голубое небо с пушистыми белоснежными шапками облаков. Совсем как в рассказах Орочимару.
Только в этом мире нет ни Орочимару, ни Кабуто, а только они вдвоём, неразлучны, как две части единого целого.
Именно тогда, в самом начале, Кимимаро понял, что обрёл наконец-то душу, причём не одну, а целых две, только неразделимых, как сиамские близнецы. И когда Дзюго шептал: «Ты душа моя…», Кимимаро лишь молча склонял голову на его грудь, прижимая к себе ещё крепче.
А сегодня Дзюго сказал:
- Жаль, что я не вижу твоих глаз. Тебя всего вижу, а твои глаза – в тени.
И Кимимаро каким-то шестым чувством понял, что это прощание.
Он легко прикоснулся губами к щеке Дзюго и молча вышел, заперев железную дверь к своей душе на все замки. Проведя в последний раз рукой по холодной чуть шероховатой поверхности, Кимимаро с сожалением оттолкнулся от неё ладонью и направился по спутанным ходам лабиринта, ловя эхо звуком своих шагов.
Дзюго сидел, обхватив скованными руками колени и ждал. В какой-то момент ему показалось, что ничего не произойдёт и завтра Кимимаро вернётся сюда к нему, такой нежный и желанный. И тогда он сможет в непроглядной тьме увидеть его глаза. Но, перечёркивая все его надежды, пол сильно тряхнуло, а через мгновение ушей достиг глухой раскат взрыва.
@настроение: тошно
@темы: фанфики, ксеноновое солнце